屠格涅夫就下面这个散文诗啊 附带俄文版本
中文：
散文诗《蔷薇花，多美丽，多鲜艳……》
很久很久以前，我曾经在什么地方，读过一首诗。
它很快就被我忘了……可是，诗的第一行还留在我的记
忆里：
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
现在是冬天，严寒使窗玻璃蒙上了一层薄霜；在晦
暗的房间里，点燃着一支蜡烛。我躲到角落里坐着；而
脑子里老是回响着：
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
于是，我仿佛看见自己站在城郊一个俄罗斯人家的
矮窗前。夏日的黄昏正在静悄悄地消逝，转入夜晚；温
暖的空气里，散发着木犀草和椴树花的芳香。而在窗台
上坐着一个姑娘，身子靠在一只撑直了的手臂上，头靠
在肩膀上——默默地凝视着天空，好象在等待第一批星
星的闪现。她那凝神沉思的眼睛，何等天真无邪和充满
灵感；她那张开欲问的嘴唇，何等动人和纯朴；她那还
在发育、尚未让任何事情烦扰的胸脯，呼吸得多么平静，
她那年轻的脸庞又多么纯洁，多么温柔！我不敢和她说
话，——可是，她在我看来是多么亲切，我的心又跳动
得多么厉害啊！
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
但房间里越来越黑……。结了蜡花的蜡烛发出噼噼
啪啪的响声，迅速移动的影子在低低的天花板上晃动，
寒风在屋外怒吼、呼啸——觉得好象老年人的枯燥无味
的絮语声……
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
我眼前又浮现着另外的形象……仿佛听到乡村家庭
生活的愉快的喧闹声。两个淡褐色头发的头，彼此靠在
一块；她们闪着亮光的眼睛，在机灵地瞧着我；她们红
润的脸颊，因为忍住了笑声而颤动；她们的手亲昵地交
叉在一起；她们年轻的、很好听的声音，彼此在打断话
头。而稍远一些，在舒适的房间深处，另一双同样年轻
的手在急速移动，手指在紊乱地按着旧钢琴的键盘——
可是，兰纳的华尔兹曲，没能够压倒古老的茶炊的咕嘟
声……。
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
蜡烛的火光在渐渐暗淡下去，快熄灭了……。谁在
那儿发出如此嘶哑、沉闷的咳嗽声呢？我的老狗蜷缩成
一团，偎依在我的脚边颤抖，它是我唯一的伴侣……。
我感到寒冷……。我冻得发抖……而她们都死去了……
死去了……
蔷薇花，多美丽，多鲜艳……
Иван Тургенев
Как хороши, как свежи были розы...
Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною... но первый стих остался у меня в памяти:
Как хороши, как свежи были розы...
Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна свеча. Я сижу, забившись в угол; а в голове все звенит да звенит:
Как хороши, как свежи были розы...
И вижу я себя перед низким окном загородного русского дома. Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, в теплом воздухе пахнет резедой и липой; а на окне, опершись на выпрямленную руку и склонив голову к плечу, сидит девушка — и безмолвно и пристально смотрит на небо, как бы выжидая появления первых звезд. Как простодушно-вдохновенны задумчивые глаза, как трогательно-невинны раскрытые, вопрошающие губы, как ровно дышит еще не вполне расцветшая, еще ничем не взволнованная грудь, как чист и нежен облик юного лица! Я не дерзаю заговорить с нею, — но как она мне дорога, как бьется мое сердце!
Как хороши, как свежи были розы...
А в комнате все темней да темней... Нагоревшая свеча трещит, беглые тени колеблются на низком потолке, мороз скрипит и злится за стеною — и чудится скучный, старческий шепот...
Как хороши, как свежи были розы...
Встают передо мною другие образы... Слышится веселый шум семейной деревенской жизни. Две русые головки, прислонясь друг к дружке, бойко смотрят на меня своими светлыми глазками, алые щеки трепещут сдержанным смехом, руки ласково сплелись, вперебивку звучат молодые, добрые голоса; а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино — и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...
Как хороши, как свежи были розы...
Свеча меркнет и гаснет... Кто это кашляет там так хрипло и глухо? Свернувшись в калачик, жмется и вздрагивает у ног моих старый пес, мой единственный товарищ... Мне холодно... Я зябну... и все они умерли... умерли...
Как хороши, как свежи были розы...